В дискуссиях о том, что не так с московской городской средой, громче всего звучат голоса властей и активных горожан. Портал Ради Дома PRO решил разнообразить привычную тональность, дав слово представителю науки. О реновации, «Моей улице» и Smart City мы поговорили с директором Института региональных исследований и городского планирования НИУ ВШЭ Ириной Ильиной.

 

— Насколько серьезно изменились за последние годы приоритеты градостроительного развития?

 

— Градостроительство — занятная сфера. Она вплотную связана с жизнью людей: все интересы, приоритеты, меняющиеся в человеческой жизни, отражаются в градостроительстве. Иногда это влияние идет с опозданием, иногда с опережением.

 

Если говорить о столетии развития московского градостроительства, то можно выделять много этапов. Например, был период строительства хрущевок, когда доминантой стало создание квадратных метров на душу населения, потому что людям негде было жить, и это был ключевой этап развития градостроительства. Потом у нас строили социальное жилье, которое раздавали бесплатно. Потом люди покупали квартиры.  

 

Сейчас у нас наступил еще один интересный этап — он начался в Москве, а потом стал тиражироваться по другим городам России. Мое мнение относительно этого периода не совсем однозначное. Есть точка зрения, что комфортная среда формируется потом, когда решены другие проблемы — жилье, работа, уровень доходов. Понятно, что благоустройство города сделать проще, чем создать полностью комфортное жилье. Но надо понимать, что городская среда — комплексное понятие. Это больше, чем просто благоустройство улиц. А сейчас, на мой взгляд, случился небольшой перекос именно в сторону благоустройства. Хотя допускаю, что изначально власти и задумывали трансформировать облик городов именно в плане благоустройства, поскольку уровень был катастрофический.

 

Итак, в Москве стали активно создавать новую среду. И тут мнения жителей разделились: москвичи в большинстве своем выступали против изменения привычного пространства, но приезжие, которые не живут постоянно в столице, очень радуются этим переменам. Отчасти недовольство москвичей объясняется привычкой. Обратите внимание, московское благоустройство затрагивает не только прокладку плитки и высадку деревьев, но еще и ремонт фасадов, ликвидацию объектов некапитального строительства. Например, на площади у метро «Чистые пруды» сейчас свободная площадка, и возникает ощущение пустоты. Хотя раньше там была очень активная жизнь — люди что-то покупали, была суета. 

 

Как найти оптимальное решение, я не знаю. Но мне кажется, что нужно думать еще и о потребностях людей. Эти площади, которые сейчас пустуют, надо активнее вовлекать в городскую жизнь. Например, есть небольшой город Реймс во Франции. В течение двух недель я наблюдала, как трансформировалась его центральная площадь: днем поставили шезлонги, подключили wi-fi, и люди просто отдыхали, в 4 часа шезлонги убрали, поставили скамейки, пришли лекторы и прочли лекцию, вечером на фасаде мэрии показывали какое-то слайд-шоу. На следующий день была ярмарка, рынок, до обеда поработали, после — убрали, организовали концерт. Очень важно наличие таких площадей, которые меняли бы свою функцию в зависимости от потребностей человека. Поэтому пустота московских улиц со временем заполнится, поскольку обратное влияние города будет обязательно.

 

Скоро Москве предстоит пройти новый этап — реновацию жилого фонда. Построенные в 50-60-е годы пятиэтажки устарели морально и физически. Но не все их обитатели хотят менять место жительства, потому что люди привыкли к своему образу жизни, жилью.

 

А вот, например, в Берлине в результате реновации остался почти такой же объем жилья: оставили пятиэтажные здания, полностью их обновили, сделали на первых этажах квартиры с возможностью для перемещения инвалидов. У нас идея прекрасная и масштабная — освободить город от старого жилья, сделать его более комфортным, привлекательным и при этом оставить людей в привычных им районах проживания. Но надо еще посмотреть, как она будет осуществлена.

 

— Одно время наблюдалось некое стремление людей уехать из города, поселиться подальше от суеты. Был спрос на загородную недвижимость. А сейчас идет обратный процесс — все стремятся жить в самой Москве.

 

— В начале 90-х годов создавалась программа строительства коттеджного жилья для москвичей. Предполагалось, что это будет не дачное, а именно единственное жилье, то есть предполагался переезд из Москвы в Московскую область. Но в Москве эта программа не получилась, потому что все стали приобретать эти коттеджи как второе жилье, никто не отказался от своей московской квартиры. Ведь квартира — это было практически единственное, чем обладал советский человек. В одной семье жили сразу несколько поколений — дедушка с бабушкой, родители, их взрослые дети и внуки. К тому же люди у нас не очень миграционно активны: где получил жилье, там и стараются жить. Например, если у американца становятся больше доходы, они меняют квартиру на большую; сокращаются — меняют квартиру на меньшую; предложили работу в другом городе — они переезжают. У нас не так. Возможно, это связано с тем, что в России был инструмент прописки.

 

— Новую Москву нельзя рассматривать, как еще одну попытку переселить москвичей на свежий воздух?

 

— Что произошло сейчас — присоединили Новую Москву. Это огромная территория. «Старая» Москва осваивалась больше тысячи лет. А новая территория в 2,5 раза превышает «старую» Москву. Вероятно, это тоже будут тысячелетия для полноценного освоения. То есть, во-первых, в данном случае масштаб очень велик. Во-вторых, преимущественно строилось жилье без инфраструктуры. И получилось, что на «долго» нет времени, а на «дорого» нет средств. Поэтому появились отдельные изолированные коттеджные поселки, в которых все есть, а массового освоения территории не получилось. Тем более, в Новой Москве много проблем с инженерной инфраструктурой, сложность с водопроводом, нет дорог. Да, начинают что-то делать, но это все равно многолетний процесс. С реализацией программы реновации (тем более, у нас будет строиться жилье в соотношении один к трем) Новая Москва не выдержит конкуренции.

 

— Вы считаете, рынок упадет?

 

— Думаю, да. Новая Москва явно не выдержит конкуренции. Мы недавно проводили интервью с жителями Новой Москвы и выяснили, что это либо молодые семьи, либо иногородние. У тех и у других не хватает денег, чтобы купить жилье в Москве. Но и те, и другие рассматривают жилье в Новой Москве как временный вариант, рассчитывая через какое-то время переехать в Москву. Как постоянное место жительства Новую Москву рассматривают максимум 20%.

 

— Какое еще влияние окажет реновация на облик Москвы, городскую среду?

 

— Это, на мой взгляд, одна из самых сложных задач, потому что это не будет простая замена: был пятиэтажный дом — на его место поставили пятнадцатиэтажный. Во-первых, неизбежно произойдет уплотнение застройки. Во-вторых, сносимые пятиэтажки сейчас утопают в зелени, и масштабные строительные работы будут сказываться на сохранении зеленых насаждений. Но я верю в талант наших архитекторов, в их желание сохранить город.

 

— Но сейчас мы говорим о Москве. К сожалению или к счастью, она живет отдельной жизнью.

 

— Закон о реновации был принят именно для Москвы. Хотя его и планируют растиражировать для всей страны. Понятно, что у большинства регионов другие финансовые возможности. Но у нас есть богатые регионы, и поэтому такой закон должен быть предусмотрен для всех городов. Например, в той же Тюмени обеспеченность квадратными метрами на человека существенно превышает аналогичный показатель по Москве.

 

— То есть Москве есть еще куда расти? Все-таки резиновая?

 

— Сложный вопрос. В 2000-х годах вышла книга одного руководителя Госстроя, где было написано о том, что Москва рассчитана только на 5 миллионов человек, поэтому надо людей отселять. С другой стороны, есть отчет Всемирного банка, где написано, что в Москве не хватает людей для того, чтобы она сравнялась по своему экономическому потенциалу с сильнейшими городами мира. То есть Москве есть еще куда развиваться, но делать это можно по-разному: экстенсивно (когда просто растет количество — людей, домов) или интенсивно (с помощью повышения производительности труда, в чем у России показатели намного ниже многих развитых стран).

 

— Smart City — это ведь тоже часть комфортной среды...

 

— Smart City — достаточно сложное понятие. Что под ним понимать, пока нет единого мнения. Это внедрение информационных технологий во все сферы жизни или системное, умное развитие? В России под Smart City в большей степени понимают внедрение информационных, коммуникационных технологий. И в этом плане у Москвы достаточно высокий уровень развития. Это и автоматическое считывание счетчиков энергопотребления, и саморегулирующиеся отопительные системы, и диспетчеризация транспортных потоков. Это такое типичное для России развитие. В Европе, например, доминирует экологическое развитие. В Азии создают с нуля много городов. Впрочем, и в России тоже есть такие примеры — Иннополис или Smart City под Казанью.

 

— Вы говорите, что Европа идет по «зеленому» пути, но у нас тоже предпринимаются попытки «озеленить» нашу среду: адаптация BREEAM, развитие собственного экологического стандарта...

 

— Да, но у нас пока только адаптация, только первые шаги. В Европе все здания строятся по экологическим стандартам, а у нас пока это единичные объекты. В этом смысле нам еще далеко до Европы. Просто у нас страна, богатая ресурсами, поэтому об экологии и энергоэффективности думают меньше всего.

 

— Чего не хватает Москве, по сравнению, например, с Казанью с их Иннополисом или тем же Санкт-Петербургом?

 

— Москве не хватает решения транспортных проблем. Построили МЦК, но оно пока не интегрировано в общую жизнь. Например, у нас в одном направлении идет одна линия метро, а в Японии в одном направлении несколько параллельных линий метро, отличающиеся, в том числе, и скоростью перемещения. У нас МЦК пока не связано с общей системой: где-то надо долго идти до метро, и никаких указателей к нему на пути нет. В Токио тоже есть очень большие переходы на станциях, но там предусмотрены магазины и кафе. Этого нам пока не хватает. Помню, была в Иннополисе, и мне понадобилось уехать немного раньше, чем за нами пришел автобус. Когда я спросила, как выбраться, мне ответили: «Идите туда, потом туда, как кончится асфальт, идите по траве метров 300». Я понимаю, что это только формирующийся город, но тем не менее. Нам не хватает связности пространства, единых решений с самого начала, а не потом.

 

Сравнивать Москву с Петербургом не могу, потому что у Петербурга доминанта другая — исторический центр, который никак нельзя трогать. В Питере очень много туристов. Такая же ситуация, например, в Праге — центр полностью сохранен в таком же облике, как пару веков назад. А в Москве такого исторического центра нет. То есть он есть, но очень сильно трансформирован. Считается, что Москва эклектично развивалась, поэтому здесь присутствует смешение стилей. А «Моя улица» только добавила городу эклектики.